Обстоятельства вокруг крупного пожара в заповеднике «Денежкин камень», уничтожившего несколько тысяч гектар тайги в 2010 году, вновь привлекли внимание общественности.
Поводом к пересмотру итогов расследования десятилетней давности стало новое ЧП — возгорание, распространившееся на территории минувшим летом.
Напомним, пожар в заповеднике «Денежкин камень» разгорелся 16 июля. Пламя на следующий день обнаружили сотрудники Уральской базы авиационной охраны лесов. На тот момент площадь пожара была незначительной — 0,8 га. Помощи у спасателей и главы Североуральска директор заповедника Анна Квашнина попросила лишь спустя сутки, 18 июля. За это время площадь пожара увеличилась в 5,5 раза. Причиной пожара чиновница назвала сухую грозу, пронесшуюся над заповедной зоной 16 июля. Однако как местные жители, так и эксперты уверены: причины пожара следует искать в ненадлежащем контроле за режимом посещения заповедника.
При этом пожар 2020 года сопровождался скандалами, как будто руководство заповедника всеми силами пыталось перевести фокус внимания с горевшего леса. Так, соратники Квашниной обвинили министра МЧС Зиничева в отзыве с пожара вертолета, когда глава ведомства осматривал территорию Нижних Серег после затопления. Затем был объявлен сбор продуктов для волонтеров, помогающих тушить пожар, хотя средства на продукты питания были выделены администрацией Североуральска (ближайший город к территории заповедника).
В связи с тем, что позиция общественности по причинам пожара расходится с мнением руководства заповедника, эксперты указали наблюдателям конфликта на то, что и в оценках пожара 2010 года администрация заповедника не была последовательна при изложении фактов. На неточности обратил внимание специалист в области конкурентной разведки, уральский ученый Евгений Ющук.
Так, по данным открытых источников, ссылавшихся на комментарии руководства заповедника, в 2010 году пламя повредило 3,5 тыс. га заповедного леса. Ту же позицию озвучило следствие, как представляется общественности, так же со ссылкой на данные администрации «Денежкиного камня». Итоговый ущерб был оценен в 17 млрд руб.
Позднее директор заповедника Анна Квашнина совместно с экспертом Надеждой Владимировой (бывшая подчиненная Квашниной) подготовила соответствующую статью, в которой «уточнила» данные. Согласно новым вводным, в результате пожара пострадали свыше 4,6 тыс. га леса — то есть на тысячу гектар больше, чем было заявлено изначально.
«Передайте Квашниной и Владимировой, что свои сказки могут рассказывать друг другу. Но не нам. Эти две особы совсем уже, по-моему, заврались. Следствию они рассказывали про 3,5 тыс. га поврежденного пожаром леса. Научному журналу они рассказывали про почти 4,5 тыс. га поврежденного в результате пожара леса. Мне (когда поняли, что я поймал их на этом расхождении) они рассказывали, что, мол, эта 1 тыс. га — «практически неповрежденный» лес. Минприроды они рассказывали, что просто «неповрежденный», даже не «практически». Причем Минприроды они это рассказывали вчера», — написал на личной стране в «Живом Журнале» Ющук.
Журналисты издания «Интермонитор» уже попросили Минприроды (курирующее ведомство) объяснить расхождение в цифрах. Такое внимание к деталям как наши коллеги, так и неравнодушные эксперты объясняют опасениями в том, что и при оценке причин и последствий пожара, прокатившегося по заповеднику этим летом, могут также возникнуть неточности.
В данный момент по пожару в заповеднике «Денежкин Камень» возбуждено бесфигурантное уголовное дело, но юристы считают, что и уголовное дело, закрытое в 2011 году, может быть возобновлено.
«Согласно появившейся информации, площадь выгоревших в 2010 году лесов, данные о которых были сообщены следователям, были занижены на 1 тыс. га.Это может свидетельствовать с одной стороны о совершении преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ «Заведомо ложные показания свидетеля, потерпевшего либо заключение или показание эксперта, показание специалиста, а равно заведомо неправильный перевод в суде либо в ходе досудебного производства», а также, если заниженные сведения о размерах ущерба от пожара были внесены в официальные документы, ст. 292 УК РФ «Служебный подлог». В любом случае вскрывшиеся обстоятельства могут быть основанием для возобновления процессуальных действий со стороны следственных органов, проведения дополнительных доследственных проверок», — полагает Дмитрий Лебедев, адвокат, представитель Уральской коллегии адвокатов Свердловской области.
После изучения документов юриста также заинтересовали родственные связи Константина Возмителя и Анны Квашниной (директор заповедника «Денежкин Камень»). Лебедев полагает, что здесь присутствует конфликт интересов между директором заповедника и ее заместителем (Константин Возмитель), который по совместительству супруг Квашниной.
«У прокуратуры не могут не возникнуть в связи с этим вопросы о соблюдении Федерального закона «О противодействии коррупции» и почему учредитель учреждения (правительство Российской Федерации в лице Минприроды России) закрывает на данные обстоятельства глаза. Личная заинтересованность супругов, занимающих руководящие должности в учреждении, непосредственно влияет на исполнение ими возложенных на них обязанностей и может служить основанием для злоупотреблений, в том числе и для сокрытия фактов халатного отношения к своим обязанностям. Полагаю, комплексная проверка деятельности учреждения со стороны Минприроды России в данном случае просто необходима», — заявляет эксперт.
Отметим, редакция агентства «Европейско-Азиатские Новости» неоднократно обращалась в пресс-службу Министерства экологии и природных ресурсов РФ за разъяснением позиции по чрезвычайным ситуациям, происходящим на территории заповедника. Ответы были получены с несоблюдением сроков согласно закону о СМИ, к тому же там дублировалась позиция руководства заповедника. В связи с этим просим обратить внимание на ситуацию заместителя генерального прокурора по УрФО Ткачева И. В. и провести проверку деятельности руководства федерального государственного бюджетного учреждения «Государственный заповедник «Денежкин Камень».
Ущерб от пожара в заповеднике «Денежкин камень», который произошел в 2010 году, могут пересмотреть. Он может вырасти на 6 млрд рублей. К такому выводу приходит автор фильма-расследования «Почему горит заповедник?» Евгений Ющук. Большой вопрос и по поводу пожара 2020 года: заявления о его причинах противоречивы.
В 2010 году при пожаре в «Денежкином камне» огнем было охвачено 3,5 тысячи га леса (цифра публиковалась на сайте заповедника и в СМИ). Размер ущерба по версии СК при расследовании дела — 17,8 млрд рублей. Но в реальности ущерб больше: в научной статье «Оценка состояния лесов заповедника „Денежкин камень“, поврежденных пожаром 2010 года» (авторы Надежда Владимирова и директор заповедника Анна Квашнина) приводится цифра 4656,494 га.
«Зачем скрывалась эта разница почти в 1000 га, понятно: тогда было уголовное дело, и сидеть за 17 млрд меньше, чем за 23,7 млрд», — говорит Ющук, отмечая, что только на исследования горевшего заповедника государство потратило почти три миллиона рублей.
По факту пожара в заповеднике в 2020 теперь тоже заведено уголовное дело, и краеугольнй вопрос — почему там горят леса? Летом директор заповедника Анна Квашина сообщала, что причина возгораний — природный фактор (жара и грозы). Но, комментируя пожары на перевале Дятлова, она говорила: «Это туристы. 200%». Такая же оценка звучала и поводу пожара 2010 года в заповеднике: «У меня почти нет сомнений — это поджог», — говорила она десять лет назад.
Это противоречие, по мнению Ющука, объясняется просто — «Денежкин камень» давно стал «проходным двором» для туристов и местных жителей из-за того, что он охраняется из рук вон плохо. «В заповедник заходят со всех сторон, даже на автобусах приезжают, — говорит Ющук. — Кордоны Квашина разогнала еще в 2010-м году — слом кордонной системы ей вменяют многие ее бывшие сотрудники, после чего пожар в 2010 году и случился. Руководство заповедника и в 2010 году начинало с рассказов про якобы природный источник пожара, а затем поменяло позицию под давлением улик».
URA.RU обратилось с просьбой прокомментировать тему в заповедник «Денежкин камень» — его директор Анна Квашинна заявила: «Я не имею права вам отвечать в нерабочее время». «Вопросы, которые вы задаете, требуют уточнения. Завтра в течение рабочего дня мы подготовим и вышлем вам ответ», — сообщил пресс-секретарь заповедника Роберт Карапетян.
Согласно научным исследованиям самой Квашниной, в пожаре 2010 года в «Денежкином камне» было повреждено почти 4,7 тысячи гектаров леса Скриншот: с научной работы «Оценка состояния лесов заповедника „Денежкин камень“, поврежденных пожаром 2010 года» (авторы Надежда Владимирова и Анна Квашнина)
На эти исследования государство потратили около 3 млн рублей Скан: yushchuk.livejournal.com
Обсуждение причин пожара на перевале Дятлова Скриншот: со страницы Роберта Карапетяна в Facebook
Туристы на вершине Денежкиного камня Скриншот: с канала Иван Кадыш в YouTube
Свердловские экоактивисты, сделавшие себе имя на рукотворном скандале вокруг проблем с качеством воды в реках на севере Свердловской области, инициировали конфликт ради собственной финансовой и репутационной выгоды, уверен специалист в области конкурентной разведки Евгений Ющук.
Напомним, медиавойна вокруг экологической обстановки на севере Свердловской области продолжается уже несколько лет. Конфликт инициировали сотрудники заповедника «Денежкин камень», в частности его директор — Анна Квашнина. Экологи сообщили о загрязнении воды в реках, протекающих за пределами подведомственной им зоны.
«Виновником» экологического бедствия активисты назвали предпринимателей, ведущих разработку Шемурского месторождения меди, — АО «Святогор» (входит в УГМК). В социальных сетях развернулась масштабная кампания по дискредитации ключевого предприятия округа.
Сотрудники «Святогора» тем временем активно реагировали на обострившиеся проблемы. Горняки оплатили работу профессиональных ученых непосредственно в зоне загрязнения, изучили сделанные специалистами выводы и начали принимать меры. Так, за два года в модернизацию очистных сооружений на Шемурских разработках было вложено свыше 1,5 млрд рублей. Еще 1 млрд предприниматели вложат в 2021-2022 гг. Результаты работы видны уже сейчас.
«В зоне нашей ответственности находится территория отработанного Тарньерского месторождения. Мы выезжаем туда ежемесячно. Видим улучшения, есть положительная динамика. С очистных сооружений сбрасывается чистая вода, за счет этого начали восстанавливаться лиственные насаждения, наблюдается устойчивый зеленый надпочвенный покров», — сообщил ранее директор ГКУСО «Ивдельское лесничество» Александр Неустроев на совещании по вопросу загрязнения рек на территории Североуральского и Ивдельского городских округов.
Несмотря на положительную динамику и предпринимаемые меры, экоактивисты продолжили медианаступление на горняков. Как ранее сообщало наше агентство со ссылкой на аналитиков информационных конфликтов — во многом активность была связана с попыткой Квашниной и приближенных отвлечь внимание от многочисленных проблем в подконтрольном ей заповеднике «Денежкин камень». Теперь оказывается, что в списке мотивов присутствует и банальная корысть.
«Те, кто внимательно следит за ситуацией, знают, что у миньонов Квашниной есть любимая тема — мол, «вот если бы УГМК с нами договорилась — все было бы хорошо». Обыватель под этим понимает тезис: «Если бы УГМК исправила ситуацию с реками». Но Квашнина, похоже, понимает это как: «Если бы УГМК отстегнула со своего бюджета на изучение проблемы северных рек и выработку ее решения тем, кому я скажу».
<…> Квашнина, на мой взгляд, водит людей за нос, «забыв» рассказать, как она пыталась, по моему мнению, «зажиреть» с бюджета УГМК, выделенного на изучение проблемы северных рек и выработку решения этой проблемы», — отмечает Евгений Ющук в специальном материале для издания «Интермонитор».
Соответствующие выводы эксперт сделал после детального разбора конфликта. Профессор установил, что УГМК действительно выделила внушительный бюджет на изучение ситуации с наземными и подземными водами в районе Шемурского месторождения. Нанятые специалисты должны были помочь выяснить, на какой конкретно объем работы необходимо рассчитать мощность будущих очистных сооружений, чтобы радикально решить проблему.
Компания подобрала лучших экспертов в гидрологии и почвоведении — команду Московского государственного университета (МГУ) им. Ломоносова.
«УГМК вместе с Минприроды собрало совещание в Москве, куда пригласили профессоров профильных направлений из МГУ — тех, кто мог бы в рамках огромных денег, выделенных компанией, провести изучение этого вопроса научно. Позвали туда и Квашнину — как человека, который вопил, что с ним якобы воюют, а не общаются. Помните, был относительно небольшой период (2-3 месяца примерно), когда Квашнина и ее миньоны некоторое время не прыгали на УГМК? Вот тогда это все и происходило — на мой взгляд, количество нулей в контракте резко поменяло настроение Анны Евгеньевны, вероятно считавшей, что теперь-то она с супругом «зажиреет», — рассуждает Ющук.
По результатам совещаний в МГУ оказалось, что позиция ученых расходится с взглядами Квашниной и экоактивистов на ситуацию.
Университетская команда настаивала на фундаментальном научном исследовании, позволяющим осваивать Север Урала без рисков для природы, тогда как Квашнина была сторонницей экспресс-оценки.
По данным Ющука, основанных на переговорах с участниками совещания, для проведения экспресс-оценки Квашнина предлагала привлечь «своего» эксперта. В ходе полемики ученым МГУ удалось доказать компании, что никакая экспресс-оценка не поможет в решении сложившихся проблем.
«Специалисты МГУ ей на совещании сказали, что никакие экспресс-оценки делать не собираются, и если университет займется изучением проблемы, то только для того, чтобы получить данные обо всех ее причинах и разработать рекомендации», — пояснил один из участников совещания.
С выводами команды МГУ согласились все участники совещания, кроме Анны Квашниной. Медиавойна против промышленников разгорелась с новой силой. Проклятья сыпались как на горняков, так и на журналистов, пытавшихся разобраться в ситуации. Экоактивисты попытались привлечь на свою сторону других экспертов — «Центр по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН».
«Я сделал этот вывод потому, что этот Центр, явно отвечая на какой-то вопрос Анны Квашниной, написал 22 февраля 2019 года Квашниной письмо, где указал, что экспресс-оценку МГУ и сам тоже сделать может, потому что «в его состав входят профессионалы высокого уровня». Центр охарактеризовал при этом экспресс-оценку, проталкиваемую Квашниной, не как самостоятельное и тем более самодостаточное дело, а как часть работ по комплексному изучению проблемы и поиску ее решения. Казалось бы, Квашниной нужно было порадоваться: вот наконец-то даже те, к кому она сама, видимо, обращалась за советом, подтвердили, что МГУ точно справится. Казалось бы, теперь ученым из МГУ и карты в руки. Но почему-то примерно на этот период пришлась активизация «военных действий» Квашниной против УГМК в информационном поле», — пояснил Ющук.
Объяснить обострение конфликта, полагает профессор, можно лишь тем, что деньги УГМК, выделенные на изучение проблемы, ушли к МГУ — «а это Анне Евгеньевне обидно».
«Так что, я уверен в том, что Квашниной и Возьмителем движет исключительно желание «зажиреть». И многочисленные эпизоды лжи со стороны этой пары, которые я наблюдаю уже два года, тому подтверждение. На этом фоне подтасовка фактов — когда импульсное, временное ухудшение показателей воды выдается за постоянное, а постоянное улучшение игнорируется — лишь еще один из эпизодов в серийной лжи «экоактивистов», — подытожил Ющук.
УГМК и МГУ согласовали бюджет на работы. Региональное Минприроды также внимательно наблюдает за ситуацией. Специалисты надеются, что благодаря исследованиям столичных ученых уральские промышленники получат четкое понимание по вопросам экологичной разработки местных месторождений с учетом изменений климата и реальных показателей гидрогеологии.
Прозрачная вода и ранее несла в себе превышение ПДК по тяжелым металлам в 2-5 раз (о чём Квашнина и её «экоактивисты» прекрасно осведомлены, но предпочитают помалкивать). Однако правда и в том, что после начала работ на Шемуре превышение ПДК резко выросло.
Это значит, что очистные на Шемуре оказались несостоятельны, но это значит также, что полной нормализации ПДК в районе Шемура не будет в принципе: нормой там является превышение в несколько раз.
Из относительных плюсов: реки страдают, главным образом, в реальной лесной глуши, в 50-70 км от Североуральска.
Чтобы пострадать от этого, нужно идти десятки километров по лесу пешком – и только после этого страдать получится. Нормальные люди, в массе своей, этого, не делают – по этой причине грустит подчинённый-муж Квашниной Константин Возьмитель: вслух понимает, что проблемы лесой глуши в 70 км от людей этих людей волнуют мало.
Разве что Возьмитель с Квашниной с территории заповедника туда забредут – им там недалеко.
А далее концентрация загрязнения металлами падает и жилым массивам проблем не создаёт.
Проблемы в жилых массивах Североуральска создает совершенно другое предприятие – дружественное Квашниной и Возьмителю, но это семейную пару «экоактивистов» абсолютно не волнует, и стало первым звоночком о вероятной корыстной ангажированности этой парочки.
Вторым звонком стало практически открытое заявление Константина Возьмителя о том, что он хотел денег с УГМК – чтобы «зажиреть» (это его термин).
Поскольку официально Возьмителю с УГМК никаких денег не положено, логичен вывод, что он пытался вымогать. Тем более, что атака Квашниной и Возьмителя на УГМК началась через несколько месяцев после этих мечтаний Возьмителя.
К. Возьмитель, подчинённый-муж Квашниной, за несколько месяцев до начала атаки семейной пары Квашниной-Возьмителя на УГМК: “Конечно, если бы всякие там, условно для примера скажем, УГМК, платили за загрязнения в полной мере, либо в хоть какой-то, можно и зажиреть»». Скриншот из Живого журнала Константина Возьмителя
Но рассмотрим подробно, почему же вообще существует проблема загрязнений – пусть и не столь важна, как пытается представить семейная пара, как я считаю, вымогателей, мечтающих «зажиреть». Именно «мечтающих», а не «мечтавших» — я покажу далее, почему это, на мой взгляд, так.
КАКАЯ СВЯЗЬ МЕЖДУ РАСТАЯВШИМ ЛЕДНИКОМ И ОЧИСТНЫМИ «СВЯТОГОРА»?
Важно понимать, что предприятия строят очистные не по собственному усмотрению, а по проекту. И этот проект готовит проектная организация.
Очистные предприятия «Святогор» (принадлежит УГМК) исключением из этого правила не являются.
Важно понимать также, что разработка месторождений отличается от постройки киоска с шаурмой по всем параметрам – включая сроки. Документы на месторождение готовятся очень долго.
Так вот, проект очистных Святогора был сделан в середине 2000-х.
Одной из обязательных составляющих, до разработки проекта, является проведение инженерно-экологических изысканий территории согласна установленным правилам.
Проектная документация была разработана с учетом полученных данных, прошла государственную экологическую экспертизу и Главгосэкспертизу в установленные законодательством сроки.
Далее УГМК приступила к разработке месторождения согласно проекту, прошедшему положительную экспертизу в надзорных органах. И до 2016 г. проблем, связанных с воздействием на поверхностные водные объекты в районе размещения промышленных объектов «Шемур», не фиксировали.
А, начиная с 2016 года резко изменился климат на Урале.
Что такое «резко» становится понятнее, когда видишь вот этот материал:
Скриншот из материала ТАСС «Ледник МГУ на Полярном Урале полностью растаял»
То есть, вдумайтесь: даже на Полярном Урале, на холодном Ямале полностью растаял огромный ледник, который в середине ХХ века считался вторым по величине и самым длинным на Урале.
Такой объем воды не мог просто исчезнуть.
Вода, которая образовалась после таяния ледника, подпитала подземные воды, увеличив тем самым объем и напор подземных вод. И это только один из ледников!
Какое количество ледников растаяло и каким объемом воды из-за этого подпитались подземные воды? Насколько увеличился уровень подземные вод и их мощность?.. доподлинно это пока никому не известно.
Так вот, на Севере Свердловской области – та же картина.
А если прибавить к этому таяние гренландских ледников, колоссальное по своим масштабам разрушение арктических ледников, что в свою очередь ведет к подъему уровня мирового океана…
Все эти вопросы очень важны для понимая и прогнозирования дальнейшего развития всех без исключения аспектов жизни.
УГМК с 2018 г. пытается привлечь научную общественность к прояснению ситуации и задает правильные вопросы. Впрочем, об этом мы расскажем позже.
Из сказанного выше следует один важный вывод: паводки стали значительно больше, чем те, под которые делался проект.
Квашнина и её приближённые «экоактивисты» начали лгать с первой минуты – заявляя, что УГМК якобы не признавала, что есть проблема с очистными.
Малограмотный муж Квашниной Константин Возьмитель, имеющий, согласно данным самого заповедника «Денежкин камень», образование техника-типографа, подпевал супруге по-максимуму. Отсутствие профильного образования ни Возьмителя, ни его жену не смущало.
Они вещали в СМИ и соцсетях уверенно и напористо – свешивая всех собак исключительно на УГМК, обманывая людей, что УГМК якобы «не признаёт» своей роли в загрязнении рек, ми скрывая, что у реках превышение ПДК по металлам в несколько раз является природным.
Вопрос о природном превышении ПДК важен потому, что после нормализации работы очистных вооружений ситуация вернется не к норме, а к тому, что было раньше – т.е. к многократному (но значительно меньшему, чем сегодня) превышению ПДК по металлам.
УГМК между тем построила временные очистные сооружения, реконструировав таким образом старые.
Это дало определенный эффект: нормализовалась ситуация на водозаборе Ивделя (который, кстати, также был модернизирован за счет УГМК), а лесники отметили восстановление лиственных деревьев (это важно т.к. в основе атаки Квашниной лежит как раз история про увядающие вдоль берегов рек деревья):
«В зоне нашей ответственности находится территория отработанного Тарньерского месторождения. Мы выезжаем туда ежемесячно. Видим улучшения, есть положительная динамика. С очистных сооружений сбрасывается чистая вода, за счет этого начали восстанавливаться лиственные насаждения, наблюдается устойчивый зеленый надпочвенный покров», – сообщил директор ГКУСО «Ивдельское лесничество» Александр Неустроев на совещании по вопросу загрязнения рек на территории Североуральского и Ивдельского городских округов, которое прошло в Ивделе под патронажем прокуратуры Свердловской области состоялось оперативное.
Однако, когда летняя засуха сменилась дождями, эти дожди смыли в реки подотвальные воды и с отвалов Святогора, и с объектов других операторов горных работ – включая заброшенные отвалы и карьеры, которых, по данным Минприроды, в этом районе тысячи.
В результате «в моменте» произошел всплеск загрязнений. Т.е., будто это всё в обычных условиях – мы бы фиксировали улучшение ситуации, но получилось, что в засуху стало ощутимо лучше, а потом произошел импульсный подъем.
Так появились в публичном поле два факта: явное общее, среднее улучшение ситуации и импульсное, кратковременное её ухудшение.
Письмо Росприроднадзора в адрес Константина Возьмителя об ухудшении результатов проб воды на конкретную дату в конце августа 2020 года
Материал издания «Правда УрФО» о том, что летом 2020 года показатели воды были хорошими, а ухудшение наступило после периода дождей, сменивших летнюю сушь. Это материал с совещания под патронажем Прокуратуры, там же лесники и сказали, что видят улучшение — о чём мы написали выше
Госорганы нацеленные на долгосрочную нормализацию ситуацию рассматривают это как улучшение, а вот «экоактивисты» Квашниной с ее, как я считаю, незадачливым вымогателем-мужем, начали поднимать волну в духе: «Всё стало хуже, чем было».
Но это еще не всё.
МГУ, МИНПРИРОДЫ, УГМК И КВАШНИНА: кто хочет радикально изменить ситуацию к лучшему, а кто – видимо, всё же «зажиреть» с денег УГМК
Анна Квашнина, на мой взгляд, водит люде за нос, «забыв» рассказать, как она пыталась, по моему мнению, «зажиреть» с бюджета УГМК, выделенного на изучение проблемы северных рек и выработку решения этой проблемы.
Но не смогла – из-за чего война Квашниной против УГМК, под фейковым лозунгом «заприроду» вышла на новый уровень.
Те, кто внимательно следит за ситуацией, знают, что у миньонов Квашниной есть любимая тема – мол, «вот, если бы УГМК с нами договорилась – всё было бы хорошо».
Обыватель под этим понимает тезис: «Если бы УГМК исправила ситуацию с реками». Но Квашнина, похоже, понимает это как: «Если бы УГМК отстегнула со своего бюджета на изучение проблемы северных рек и выработку её решения тем, кому я скажу».
Впрочем, я расскажу то, что мне стало известно после разбора ситуации, а каждый пусть сам сделает выводы.
Итак, УГМК запланировала выделить из своего бюджета деньги на глубокое изучение ситуации с наземными и подземными водами в районе Шемура и на изучение паводкового потенциала, с учетом всей этой гидрогеологии и изменений климата.
Цель такого исследования: понимание мощностей очистных сооружений, которые радикально решат проблему.
Сама компания не раскрывает суммы, которые запланировала выделить на изучение и выработку решения проблемы северных рек, но по приблизительным оценкам экспертов, опрошенных Интермонитором, такой объем работ может стоить несколько десятков миллионов рублей.
Эксперты исходили из того, что работа такого рода требует привлечения высококлассных специалистов из Москвы – а значит, к самим «человеко-часам» учёных добавится проезд, проживание, отбор проб, анализ этих проб – а потом всё это надо масштабировать на гигантскую территорию, которую нужно исследовать.
Это очень серьёзное научное исследование и поручать его нужно тем, кто умеет это делать лучше всех.
А лучше всех это умеет делать МГУ в Москве.
Поэтому, УГМК, вместе с Минприроды собрало совещание в Москве, куда пригласили профессоров профильных направлений из МГУ – тех, кто мог бы в рамках огромных денег, выделенных компанией, провести изучение этого вопроса научно.
Позвали туда и Квашнину – как человека, который вопил, что с ним якобы воюют, а не общаются.
Помните, был относительно небольшой период (2-3 месяца примерно), когда Квашнина и её миньоны некоторое время не прыгали на УГМК?
Вот, тогда это всё и происходило – на мой взгляд, количество нулей в контракте резко поменяло настроение Анны Евгеньевны, вероятно, считавшей, что теперь-то она с супругом «зажиреет».
Однако, по словам ряда участников тех совещаний, очень быстро вскрылось фундаментальное расхождение ученых МГУ с Квашниной во взглядах.
Ученые МГУ (а также УГМК и Минприроды) полагали, что нужно именно фундаментальное научное исследование, позволяющее осваивать Север Урала без рисков для природы, тогда как Квашнина была сторонницей «экспресс-оценки».
Причем для этой самой «экспресс-оценки» у Квашниной было кадровое предложение – она активно продвигала, как говорят участники тех событий, некую конкретную даму. Причём Квашнина – вероятно, в силу отсутствия у неё масштабного, системного мышления – настаивала на «экспресс-оценке» загрязнений.
Необходимость понимания причин проблемы и путей её решения, видимо, находятся за границами мышления «биологини» Квашниной, которая, впрочем, и не скрывает свою некомпетентность в вопросах гидрогеологии.
Далее, как я понял, произошла научно-практическая полемика, в ходе которой ученые из МГУ донесли до сведения и УГМК, и Минприроды, и самой протеже Квашниной, что надо решать проблему, а не заниматься «экспресс-оценками».
«Специалисты МГУ ей на совещании сказали что никакие «экспресс-оценки» делать не собираются, и если Университет займется изучением проблемы — то только для того что бы получить данные обо всех её причинах и разработать рекомендации», — пояснил один из участников совещания.
В итоге участники совещания с доводами учёных МГУ согласились. За исключением, похоже, Квашниной, которая, похоже, попыталась заручиться поддержкой известного и уважаемого института – пусть и не разбирающегося в гидрогеологии, но понимающего в лесном деле — «Центра по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН».
Я сделал этот вывод потому, что этот Центр, явно отвечая на какой-то вопрос Анны Квашниной, написал 22 февраля 2019 года Квашниной письмо, где указал, что «экспресс-оценку» МГУ и сам тоже сделать может – потому что «в его состав входят профессионалы высокого уровня».
Центр охарактеризовал при этом «экспресс-оценку», проталкиваемую Квашниной, не как самостоятельное и тем более самодостаточное дело, а как часть работ по комплексному изучению проблемы и поиску её решения.
Письмо «Центра по проблемам экологии и продуктивности лесов РАН» в адрс Анны Квашниной
Казалось бы, Квашниной нужно было порадоваться: вот, наконец-то, даже те, к кому она сама, видимо, обращалась за советом, подтвердили, что МГУ точно справится.
Казалось бы, теперь учёным из МГУ — и карты в руки.
Но, почему-то, примерно на этот период пришлась активизация «военных действий» Квашниной против УГМК в информационном поле.
Лично я вижу лишь одно объяснение этому обострению: «зажиреть» у Квашниной и её мужа опять не получилось, деньги из бюджета УГМК, которые эта семейная пара, возможно, уже считала отчасти своими, помаячили и уходят к МГУ — а это Анне Евгеньевне обидно.
Ну не верю я в бескорыстие этой, на мой взгляд, весьма лживой особы, у которой даже деньги с 13 экотуристов до бюджета России не дошли, и муж которой открытым текстом мечтал «зажиреть» на деньги УГМК.
И в совпадения я тоже не верю.
Отношение Анны Квашниной даже к государственным деньгам вызывает, мягко говоря, вопросы: они у Квашниной порой попросту не доходят до бюджета. И у Прокуратуры к директору заповедника «Денежкин камень» Квашниной, по поводу не дошедших до бюджета денег, вопросы тоже возникали. Впрочем, для семейной пары, открыто провозглашающей желание «зажиреть» с чужих денег, это, на мой взгляд, неудивительно
Между тем, сотрудничество УГМК, МГУ и Минприроды развивалось, план исследований ситуации на Севере Свердловской области становился всё более зримым и подробным. До коронавирусных карантинов бюджет был утвержден и стороны были на стадии подписания договора между УГМК и МГУ.
После этого проект был бы вынесен на Научно-технический совет Минприроды, и под контролем министерства был бы реализован.
В итоге Урал получил бы чёткое понимание того, как надо вести дела с месторождениями, с учетом изменений климата и реальной нынешней гидрогеологии.
Однако коронавирусные карантины поставили этот вопрос на паузу. Вероятно, в ближайшем будущем его с паузы снимут и доведут до реализации.
На самом деле об угрозе для промышленных предприятий, находящихся в субарктическом и умеренном поясе (в которое попадает наш регион) из-за изменения климата в Арктике, говорят ученые по всему миру. И говорят, что необходимо проектировать с учетом фактора изменения баланса водных объектов (подземных и поверхностных).
Это, кстати, проблема не только УГМК.
У того же РУСАЛа схожие проблемы могут возникнуть – что, кстати, может быть одной из причин, по которой Квашнина не поддерживает комплексное исследование проблемы загрязнения северных рек Урала.
Возможно, Анна Квашнина опасается, что комплексное исследование покажет: не только УГМК является причиной проблем.
А «прыгать» на РУСАЛ (его предприятие СУБР – градообразующее в Североуральске) Квашнина не может себе позволить: её «любовь к экологии» так далеко не простирается.
Недаром же Квашнину, имеющую жильё в Североуральске, не интересуют проблемы водоснабжения Североуральска, непосредственно связанные с деятельностью, в т.ч. и СУБРа. Но ни слова на этот счет от Квашниной мне пока услышать не доводилось
Вот так выглядит, на мой взгляд, ситуация в настоящее время.
Добавим сюда историю блогера Чегодаева, который, явно с подачи миньонов Квашниной, заявил, что русло ручья Медвежьего, выведенное Святогором в обход карьера – это «труба, предназначенная для сброса грязной воды в лес». Без очистки.
Такой, извините, бред еще простителен блогеру из Уфы. Но вот поверить в то, что Квашнина, Возьмитель и прочие участники «группы Квашниной», давно живущие в данной местности, не могут отличить обводное русло ручья Медвежьего от «специально построенной трубы в лес» — невозможно.
Кадр из видео Олега Чегодаева. Кадр из видео Олега Чегодаева. Обводное русло ручья Медвежий, построенное в обход карьера — чтобы сохранить сам ручей и при этом он не подтапливал карьер — Чегодаев принял за «трубу в лес для сброса грязной воды»
Так что, я уверен в том, что Квашниной и Возьмителем движет исключительно желание «зажиреть».
И многочисленные эпизоды лжи со стороны этой пары, которое я наблюдаю уже два года, тому подтверждение.
На этом фоне подтасовка фактов – когда импульсное, временное ухудшение показателей воды выдается за постоянное, а постоянное улучшение игнорируется – лишь еще один из эпизодов в серийной лжи «экоактивистов».
Депутат Виктор Ильин опубликовал аудиозапись своей телефонной беседы с Квашниной, где Анна Квашнина пренебрежительно называет волонтёров «тётками», рассказывает, что «на пожаре так классно», «великолепно прямо», «там так хорошо щас» и так далее.
На это обратил внимание Главный редактор издания Интермонитор Евгений Ющук, глубоко погруженный в тему работы заповедника «Денежкин камень».
«В заповеднике охвачено огнём 120 га леса, сам заповедник представляет собой, по сути, проходной двор — вероятно, поэтому и горит наравне с незаповедными территориями.
Но директор заповедника Квашнина и депутат Виктор Ильин обсуждают, как «тётки» (именно в этой формулировке, пренебрежительной) кормят огнеборцев.
Кроме того, Квашнина рассказывает, как на пожаре классно.
Но, когда видишь, о чём она НЕ рассказывает — становится понятно, почему эта парочка пытается переключить внимание людей на второстепенные вопросы.
Да ещё в преддверии прокурорской проверки, которая будет устанавливать, как получилось, что у Квашниной пожар с 0.8 га вырос до 120 гектар», — написал Ющук в своем блоге, в материале «Директор горящего заповедника «Денежкин камень» Анна Квашнина — депутату Виктору Ильину: «На пожаре так классно»! А также — о чём Квашнина умолчала».
Ющук также смонтировал и продемонстрировал видео, включающее фрагмент аудиозаписи, опубликованной Ильиным, и там же показал, о чём умолчала, по его мнению, директор «Денежкиного камня»:
Пикантность всей этой ситуации придаёт тот факт, что депутат Ильин — приятель Квашниной.
«Я искренне благодарен экс-прапорщику Виктору Ильину за прекрасно проведенный опрос Анны Квашниной под запись и публикацию этой записи. Если бы не Ильин, общественность вряд ли узнала бы, что на самом деле думает Анна Квашнина о пожаре и о волонтерах», — сказал Ющук в своем комментарии.
Напомним, что это не первый экстравагантный поступок директора бюджетного учреждения Квашниной. Недавно Квашнина в соцсетях охарактеризовала пожар в заповеднике как «тяжелый, но прекрасный». Кроме того, она заявила: «Я пока тоже горю вместе с лесом. Прокладываю минполосу вокруг себя и вокруг падают деревья…».
Кроме того, Анна Квашнина через своего пресс-секретаря и тесно связанных с ней лиц, по мнению журналистов, пыталась свалить вину за разрастание пожара на министра МЧС Зиничева. Но затем она, по-видимому, испугалась, что стравливает Минприроды с МЧС и подобная активность была свёрнута.
Не менее странным кажется и поступок Квашниной во время прошлого пожара 2010 года — когда она пыталась прекратить уголовное дело в отношении своего подчинённого-мужа Константина Возьмителя «по примирению сторон». «Примиряться» с мужем Квашнина пыталась тогда при ущербе государству около 17 миллиардов рублей, по версии следствия.
Анна Квашнина пыталась примириться с мужем, с целью прекращения уголовного дела, при ущербе государству, по версии следствия, в сумме около 17 миллиардов рублей. скриншот из издания Ура.ру
Впрочем, Квашнина тогда вообще завила: «Мы ничего не потеряли»:
«Мы ничего не потеряли», — заявила Квашнина после пожара, который повредил или уничтожил, по версии следствия, около 3500 га заповедного леса, на сумму около 17 миллиардов рублей. Скан из газеты «Наше слово»
А недавно выяснилось, что и цифра порядка 3500 га уничтоженного леса была неточной. Сама Квашнина через несколько лет после пожара проговорилась в научной работе, что на самом деле было повреждено порядка 4500 га заповедного леса.
Видимо, тысячей гектар государственного леса больше, тысячей гектар государственного леса меньше — по её мнению, пустяк.
Благодаря внимательности бывшего Старшего государственного инспектора по охране территории Государственного заповедника «Денежкин камень» Емельянова Дмитрия Владимировича, вскрылась очень интересная деталь.
В публичных источниках звучит цифра площади поврежденных пожаром 2010 года лесов в «Денежкином камне»: 3500 га. Иногда 3300, что можно считать более точной цифрой, которую до 3500 округляют для простоты восприятия.
На сайте самого заповедника «Денежкин камень», в статье от 2018 года по сей день зафиксирована также цифра 3500 га:
Скриншот с сайта заповедника «Денежкин камень»
Однако в научной статье «ОЦЕНКА СОСТОЯНИЯ ЛЕСОВ ЗАПОВЕДНИКА «ДЕНЕЖКИН КАМЕНЬ» (СЕВЕРНЫЙ УРАЛ), ПОВРЕЖДЕННЫХ ПОЖАРОМ 2010 ГОДА», написанной Анной Квашниной и Надеждой Владимировой и выполненной — я подчёркиваю это — в рамках госзадания и при финансовой поддержке РФФИ, звучит совершенно другая цифра: 4656,4 га.
Скриншоты из статьи «ОЦЕНКА СОСТОЯНИЯ ЛЕСОВ ЗАПОВЕДНИКА «ДЕНЕЖКИН КАМЕНЬ» (СЕВЕРНЫЙ УРАЛ), ПОВРЕЖДЕННЫХ ПОЖАРОМ 2010 ГОДА
Причём мало того, что научная статья была написана в рамках госзадания, так ещё и её соавтор, замдиректора заповедника «Денежкин камень» (на данный момент бывшая) Надежда Алексеевна Владимирова освоила миллионы рублей государственных денег. Государственные деньги Владимирова осваивала, в качестве Индивидуального предпринимателя — в том числе, и на изучение последствий пожара 2010 года.
Скриншот с сайта Ruprofile о государственных контрактах ИП Владимировой Надежды Алексеевны
Для прояснения столь серьёзного расхождения в цифрах пострадавшего заповедного леса, Интермонитор направил запросы в Минприроды России, а также непосредственно самой Анне Квашниной.
Напомним, что в настоящее время в заповеднике «Денежкин камень» расширяется лесной пожар, который многим напомнил события 2010 года — по которым, впрочем, сама Квашнина заявляла: «Мы ничего не потеряли»
О пожаре 2010 года, в котором пострадало, по противоречивым оценкам самой Квашниной, то ли 3.5 тыс га, то ли 4.6 тыс. га заповедного леса на многомиллиардные суммы, Квашнина заявила: «Мы ничего не потеряли». Скан газеты «Наше слово», г. Североуральск
Сама Квашнина пытается обозначить причиной пожара удар молнии, однако местное население относится к этой версии скептически — и напоминает, что молния обычно ударяет в деревья, а не в мох.
Одновременно местные жители отмечают, что заповедник охраняется лишь номинально. В реальности же, с их слов, в его невозбранно посещают и выходят нелегальные туристы, люди приезжают для этого даже из других городов.
Сама Квашнина, её муж-подчиннный Константин Возьмитель и пресс-секретарь Роберт Карапетян, кстати, за неделю до пожара уверяли, что лесные пожары происходят, по их мнению, из-за человеческого фактора. Причиной этих заявлений послужил пожар на перевале Дятлова, расположенном относительно недалеко от «Денежкиного камня».
Между тем, бывший начальник службы охраны заповедника «Денежкин камень» Николай Сухомлинов считает, что причиной пожара 2020 года в «Денежкином камне» является развал службы охраны заповедника Анной Квашниной.
Он, кстати, допускает, что этот развал мог быть сделан Квашниной умышленно — например, в интересах разного рода нелегалов, ходящих в заповедник:
Между тем СМИ обратили внимание на попытку Квашниной свалить вину за пожар на МЧС.
В травле министра МЧС Евгения Зиничева, приехавшего в Свердловскую область, дабы на месте лично организовать восстановление города Нижние Серги, пострадавшего от наводнения, приняли активное участие не только неформальные активисты Квашниной, но и совершенно официальный «голос заповедника» — пресс-секретарь «Денежкиного камня» Роберт Каренович Карапетян.
Карапетян и активисты Квашниной запустили и активно распространяли «утку», что якобы МЧС забрало вертолет с пожара, чуть ли не для «экскурсионного обслуживания» министра МЧС.
Официальный представитель заповедника «Денежкин камень» Роберт Карапетян активно распространял «утку», обвиняя министра МЧС Евгения Зиничева в «катании» на вертолете, который МЧС предоставляло в помощь Минприроды, хотя имело полное право этого не делать. По всей вероятности, атака на министра МЧС была спланирована для того, чтобы свалить на него ответственность за горящий «Денежкин камень». Это могло также помочь Квашниной переключить внимание общественности с ненадлежащей охраны ею заповедника.
Скриншот из Facebook Роберта Карапетяна
При этом данные граждане умолчали, что в Свердловской области 13 пожаров, а вовсе не только пожар в «Денежкином камне» и МЧС помогает их тушить, хотя вообще не обязано этим заниматься, т.к. это функции Минприроды и Лесоохраны. А вот бороться с наводнением в населенном пункте — прямая обязанность МЧС.
Испугавшись, что она, пытаясь переложить на кого-нибудь ответственность за пожар, по сути, стравила МЧС и Минприроды, Квашнина принялась открещиваться от поступка своего официального представителя и неформальных, но очень близких к ней помощников.
Отметим, что Анна Квашнина не раз была замечена в совершении провокаций, причем, на наш взгляд, осуществляемых на грани адекватности.
Так, например, Квашнина пыталась заявлять, что журналист Василий Ющук якобы устроил «кибербуллинг» её совершеннолетнему сыну Фоме Возьмителю. Однако оказалось, что на самом деле Фома Возьмитель в течение суток флиртовал с девушкой в Вотсапе, обмениваясь с ней фотографиями и выглядел там вполне счастливым.
Когда Квашнина попыталась устроить провокацию, Василий Ющук расследовал этот инцидент и, заручившись согласием девушки, показал через СМИ и блогеров её переписку с Фомой Возьмителем.
Однако даже после этого Квашнна не оставила попыток лгать о вымышленном «кибербуллинге» «ребёнка» журналистам.
Можно вспомнить также попытку Квашниной «примириться» с собственным мужем за ущерб государству, который, по данным СМИ, составил около 17 000 000 000 (семнадцати миллиардов) рублей. Квашнина заявила, что претензий к мужу за этот ущерб государству не имеет — это она делала для прекращения уголовного дела в отношении своего супруга в связи с пожаром 2010 года.
https://ura.news/news/1052140616
А на нынешнем пожаре 2020 года Квашнина вдруг начала накапливать запасы неучтённых (или малоучтенных) высоколиквидных продуктов, по сути, побираясь в соцсетях. Однако власти отметили, что на Комиссии по чрезвычайным ситуациям она не сообщала о каких-либо проблемах с продуктами- хотя прекрасно знает, что надо лишь сделать заявку — и государство обеспечит ее всем необходимым.
Свердловские журналисты намерены просить правоохранительные органы разобраться со странными инициативами по, вероятно, накоплению неучтённых запасов должностным лицом федерального государственного бюджетного учреждения Анной Квашниной.
Судя по действиям самой Квашниной, её штатного пиарщика Карапетяна и внештатного — Стукова, они попытаются вести линию: «Все обязаны спасать задницу Квашниной, а если не спасают, то сами и виноваты в пожаре».
Не преуспеют они в этом потому, что сейчас не 2010 год и басни на тему «нетронутой природы» якобы оберегаемой прекрасно работающей Квашниной уже никого не очаруют.
Слишком уж очевидно сегодня для всех, что Квашнина провалила главное, для чего она получает зарплату: охрану заповедника.
«Денежкин камень» — проходной двор. Квашнина — несостоятельна как директор и место ей, на мой взгляд, как минимум на рынке труда, а как максимум — в следственном изоляторе.
Заповедник «Денежкин камень» горит ровно так же, как совершенно незаповедные леса в Свердловской области.
Вертолеты Лесоохраны и МЧС мечутся между всеми этими пожарами и задницу Квашниной спасать не будут.
Квашина могла спасти свою задницу, если бы потратила 10 лет, минувшие с пожара 2010 года (когда чуть не посадили её мужа Возьмителя) не на интриги, экоактивизм, самопиар в СМИ Ходорковского и информационные войны, а на организацию охраны заповедника.
В том числе — на организацию экологического туризма, с доходов от которого можно было содержат нормальную охрану.
Но Квашнина предпочла продуктивной работе интриги, самопиар, общественную деятельность и информационные войны.
А адекватную охрану заповедника при этом не наладила. Причем так интересно не наладила, что, например, местный депутат Виктор Ильин, интересы которого удивительно совпадают с интересами браконьеров, горой стоит за Квашнину.
И вот, теперь мы видим закономерный итог: «Денежкин камень» горит так же, как обычные леса. Потому что, там толпы нелегальных туристов болтаются по этому «заповеднику» тоже как в обычных лесах — о чем открыто и массово говорят местные жители и свидетельствуют следы пребывания людей.
Вот и МЧС тушит этот недозаповедник на равных с остальными лесами. Тем более, что тушение лесных пожаров — это функция, прежде всего, Лесоохраны, а не МЧС.
МЧС занимается угрозами населенным пунктам, а не ёлками и ёлки интересуют МЧС при угрозе людям. Кстати, не только ёлки, но и наводнения.
Клевреты Квашниной, на мой взгляд, умышленно пытаются эксплуатировать незнание людьми этих нюансов — чтобы спасти свою подружку.
Клевреты Квашниной до того обнаглели, что решили предъявить полет Министра МЧС на вертолете МЧС в зону затопления(!) чуть ли не его виной за то, что у нерадивой, распустившейся Квашниной заповедник горит!
Не прокатит у них этот номер.
Я не знаю, посадят в итоге Квашнину или нет (лично я считаю, что надо, но не я это решаю), но то, что эта крайне неудачная директор ФГБУ «Заповедник Денежкин камень» не сможет свои собственные «косяки» перекладывать на третьих лиц — на мой взгляд, уже очевидно.
Пожар в заповеднике «Денежкин камень» разрастается. Площадь возгорания до сих пор не удается локализовать – оно рискует принять катастрофические масштабы.
На борьбу со стихией в заповедную тайгу уже брошены более пятидесяти человек. Люди работают по 10 – 12 часов, под палящей жарой и вдали от воды. Если их усилий окажется недостаточно и пламя распространится через ближайший гребень, унять его будет практически невозможно.
На данный момент площадь возгорания составляет 25 га. Дымом с «Деньги» заволакивает ближайшие поселки, его привкус в воздухе уже ощущают в Краснотурьинске. Местные жители с ужасом ожидают повторения сценария 2010 года: тогда пламя выжгло 3,4 тыс. га заповедного леса.
«Что такое пожар? Неконтролируемое горение лесной подстилки. То есть нужно ограничить его распространение – ограничение производится либо механическими средствами, либо лопатками. И принимается решение: либо мы проливаем его водой, либо оставляем его на выгорание. Сейчас пожар находится на выгорании», — рассказал заместитель директора Уральской авиабазы лесоохраны Владимир Лютов.
Сама по себе технология борьбы простая. Люди выстраиваются в цепочку и создают «полосу безопасности» шириной около 20 см. Докопать необходимо до первого увлажненного, менее горящего слоя. Так получается заградительная полоса для движения огня.
Однако такая работа – особенно с учетом особенностей рельефа на «Денежкином камне» – оказывается чрезвычайно опасной и сложной.
«Там уклон градусов 40. Людям там передвигаться довольно проблематично. И находиться там опасно. Поэтому вертолет с ВСУ – водосливным устройством – берет четыре кубометра воды и проливает верхнюю кромку. На один слив уходит 15 – 20 минут: идеальная для такой работы ситуация. Когда вертолет уходит, люди лопатками снизу все это подбирают», — пояснил Лютов.
Чтобы облегчить доступ к воде, специалисты авиалесоохраны выбрали на территории заповедника несколько площадок, где можно будет разместить крупные емкости. Помпы на место доставят вертолетами. Таким образом, у огнеборцев появится прямой доступ к спасительной влаге.
Следует добавить, что вертолет, работавший на территории заповедника в выходные, — подведомственен Министерству чрезвычайных ситуаций. Сегодня технику пришлось снять с объекта в связи с приездом главы ведомства Евгения Зиничева в Нижние Серги, пострадавшие от наводнения.
«Квашнина обвинила нас? В регионе свыше десятка лесных пожаров и наводнение. «Денежкин камень» — не единственный, кому нужно помочь, хотя и горит по тем же причинам, что и обычные леса – там проходной двор. Технику нужно было использовать под профильную задачу», — рассказали ЕАН источники в региональном МЧС.
Сейчас в тушении пожара задействованы не только сотрудники заповедника (их бы попросту не хватило) и спасатели. Услышав о беде на «Деньге», на борьбу со стихией выдвинулись местные жители и работники самого крупного местного предприятия – Северного медноцинкового рудника АО «Святогор» (входит в УГМК).
«До места их доставил муниципальный транспорт. Люди вышли, начали тушить, и оказалось, что на деле у нас не 0,8 га (как ранее заявила директор заповедника Анна Квашнина, – прим. ЕАН), а 5,5 га – такой пожар возник. Люди провели там двое суток, в воскресенье оттуда вышли: работали в очень тяжелых условиях – большая задымленность и ветер. Пожар подошел к кромке вала, необходима вода. Расстояние до воды – в чем и заключается вся сложность – составляет порядка 2,6 км», — рассказал глава Североуральска Василий Матюшенко.
Как вышло, что небольшое возгорание площадью 0,8 га буквально за сутки «незаметно» разрослось до 5,5 га – вопрос к руководству и отделу охраны «Денежкиного камня». Интересно и то, что пожар начался в пятницу, а МЧС и глава ближайшего крупного города узнали о нем только спустя сутки. Впрочем, по словам экс-руководителя отдела Николая Сухомлинова, к серьезным проблемам на территории сотрудники заповедника не были готовы.
«Отдел охраны в заповеднике «Денежкин камень» недееспособен. Я это берусь утверждать со всей профессиональной компетентностью. У меня сложилось такое ощущение, что Анна Евгеньевна (Квашнина, – прим. ЕАН) намеренно ослабляет отдел охраны. Наверное, из тех соображений, чтобы инспекторы, не дай бог, не попали куда не надо и не задержали кого не надо», — отметил Сухомлинов.
Подробно о работе отдела охраны в заповеднике Николай Сухомлинов рассказал в интервью ЕАН еще весной. По словам специалиста, фактически выдавленного с места работы на «Денежкином камне», сейчас заповедник охраняется лишь формально. Обходы территории сокращены до минимума, техника пребывает в плачевном состоянии, зарплаты инспекторов не превышают 15 тыс. рублей, а с нарушителями, по чьей вине и могут возникать возгорания, борьба ведется в интернете.
«Для того, чтобы предпринимать какие-то действия, нужно иметь возможность с кем-то и с чем-то их предпринимать! А отдел охраны заповедника – это 12 человек по штату, но за время моей бытности этот штат не был укомплектован никогда. Более того, Квашнина периодически объявляет мораторий на прием новых сотрудников из соображений экономии заработной платы. Там просто не с кем работать в этом смысле», — рассказал Сухомлинов.
Эксперт особенно подчеркивает, что тушение пожаров в лесу требует специальной квалификации, навыков, умений и знаний.
«Какие могут быть знания у инспекторов заповедника, если там просто бешеная текучка кадров? Принято на работу 10 человек – уволено 9 человек: это конкретные цифры 2017 года. При такой текучести кадров о чем может быть речь?» — посетовал Сухомлинов.
Профильные ведомства, сотрудники заповедника и волонтеры намерены бороться с разгулявшейся на «Денежкином камне» стихией до победного конца. Удастся ли остановить пламя до того, как оно подберется к самым труднодоступным уголкам заповедника, станет понятно уже в ближайшее время. Однако уже сейчас и местные жители, и общественники, и пресса ждут реакции надзорных органов на устоявшуюся политику руководства «Денежкиного камня».
Почему директор заповедника «Денежкин камень» Анна Квашнина и её подчинённый-муж Константин Возьмитель, защищающие своё высокооплачиваемое безделье под флагом «борьбы за экологию», не могут заручится поддержкой людей? Да потому что, люди видят обман.
Ведь, на чём построены подтасовки Квашниной и Возьмителя? А вот на чём.
Они бродят вблизи подножия карьеров примерно в ПЯТИДЕСЯТИ КИЛОМЕТРАХ от Североуральска и в нескольких десятках километров от менее крупных населённых пунктов, замеряют там превышение ПДК и пытаются пугать им народ.
При этом делают вид, что не в курсе, что очистные не могут «с двенадцатым ударом часов» навести порядок, на это нужно время.
Ну и замалчивают два важных момента:
1. В самом заповеднике (по-видимому), как и вокруг него (совершенно точно), всегда было превышение ПДК по металлам — из-за так называемых рудопроявлений.
Это превышение было примерно в 2-5 раз и никуда не денется, какие бы замечательные очистные сооружения ни построили.
Разумеется, превышение в сотни раз — это карьер, но и в 2-5 раз — это много.
То, что Возьмитель пил из реки, никак не уменьшит кратное превышение по металлам и, разве что, возможно, объясняет, почему Возьмитель в итоге не очень умный (есть у металлов, по крайней мере, такой эффект — при длительном превышении ПДК в пище люди тупеть начинают).
2. Заповедник находится выше карьера по течению и попасть в него загрязнения карьера не могут от слова совсем.
Это уже даже Квашнина стала понимать (на что у неё ушел, насколько я помню, примерно год).
Так вот, людям в массе своей до лампочки, что происходит в лесу за десятки километров от них, тем более, что эта проблема решается и решится.
Людей интересует, что там, где они живут. А там вот так:
Вот, поэтому и ноет уже два года Возьмитель, что его рыбаки на смех поднимают, когда он им пытается рассказывать об их рыбалке. И что остальным на его басни попросту плевать.
Беседа подчинённого-мужа Константина Возьмителя (живущего с федерального бюджета) с активисткой Ириной Зайцевой, (вообще скрывающей источники своих доходов)
Кстати, очень показательно, что ни Квашнину, ни Возьмителя, ни жительницу Североуральска Зайцеву почему-то совершенно не волнует загрязнение реки Сарайной и ряда других рек, имеющих самое непосредственное отношение к качеству питьевой воы в Североуральске.
Словно не существует такой проблемы для «честных» и «непродажных» «борцов за счастье североуральцев».
И это при том, что питьевая вода в Североуральске загрязняется десятилетиями — о чём Квашниной и Возьмителю прямо говорили, с расстояния в пару метров, их же соратники из Североуральска. Под видеозапись.
А потом эти деятели удивляются, что североуральцы и жители Ивделя их не поддерживают.
Чему удивляться, когда очевидно, что обеспечение бездельников Квашниной и Возьмителя зарплатой из федерального бюджета в список интересов населения Североуральска и Ивделя не входит.
А они бездельники и есть — что подтверждается выговором Минприроды, Представлением и Предостережением прокуратуры.
Причем они не просто бездельники, а, на мой взгляд, еще и вредители:
То у них деньги с и без того мизерного количества туристов в государственную казну не попадают.
То обнаруживается, что заповедник так «охраняется», что представляет собой проходной двор.
То они развитие экотуризма, поставленного государством в приоритет, саботируют.
Несколько дней назад ко мне обратился за комментариями гражданин, представившийся Иваном Жилиным, корреспондентом «Новой газеты».
Он сообщил, что готовит материал о ситуации вокруг северных рек и заповедника «Денежкин камень». Прислал три вопроса. И оперативно получил на них ответы.
А потом просто обманул — наплевав на журналистскую этику.
Вот как это было.
